Cижу. Напротив надпись: «места для пассажиров с детьми, инвалидов и лиц преклонного возраста». Ишь, как стали выражаться: «лица преклонного возраста». Ну, то, что места не для лиц, а для других мест – шутка примитивная, я совсем не об этом.
Заказчику моему 80 (восемьдесят) лет. У него не сгибается одна нога в колене, он глотает таблетки и возит с собой тонометр. Но он лихо гоняет на рено и собирается сам прорезать потолок для печной трубы. Пока я примазывал поддувальную дверцу, он всё выспрашивал у меня, что ему делать, а когда я сказал, что сейчас он ничем мне помочь не может и может часа два-три погулять, он ухватил топор и пошёл колоть дрова. Топор у него хороший, «колун-самосек» с пружинными распорками на лезвии. Такой топор при социализме стоил 20 рублей. Я на него облизывался, но это было слишком дорого, у меня был белорусский клёпаный топор-секач за 1 руб 40 коп. Сейчас я колю дрова трофейным вермахтовским топором. Хороший шанцевый инструмент делали раньше в Германии. Топору своему я даже посвятил стихотворение:
Люблю трофейный свой топор
Из золлингенской стали.
Он славно служит мне с тех пор,
Как немцы дуба дали.
Но это я сбился. Я писал про своего заказчика. Его я смело могу назвать лицом непреклонного возраста.
