Псика пережила с нами самое трудное время, когда кормить нам её было просто нечем. Псика - единственная кошка, которую мы купили, остальные приходили сами или их нам подбрасывали.
В апреле 1992, во время дикой скачки цен, жена пошла на базар и ничего не смогла купить из того, что собиралась. Тогда, чтобы не идти домой с совсем пустыми руками, она купила за 50 рублей маленькую пушистую котёнку - единственное, на что хватило денег.
Псика с большими процентами нам уже отмурлыкала те 50 рублей и тот хлеб, которым мы её кормили. Пять лет подряд у Псики ежегодно бывали чудесные котятки. От каждого выводка мы продавали котят, и их потомки, возможно, сейчас где-то мурлыкают. Нельзя сказать, что я совершенно не помню тогдашние цены, но в те дни (и годы, вплоть до 1995) цены менялись ежедневно, а то и по два раза в день. Помню, что первого псичкиного котёнка, рыжего, пушистого, по кличке Арес, мы продали за эквивалент пяти буханок хлеба. Помню, что второго, чёрного, пушистого, по кличке Черномырдик, мы продали по эквиваленту ведра алычи. А сколько это было в рублях – не помню.
Это не единственный доход, который мы получили от нашей кошки. Один раз Псика нас здорово выручила. Летом 1994 года к нам пришла в гости знакомая, а у нас не было к чаю ничего. Ровным счётом ничего, и денег тоже не было. Хорошо, хоть чай был. И тут со стороны автохозяйства через забор перескочила Псика с кольцом краковской колбасы в зубах (жили мы в своём маленьком деревянном доме через забор с автохозяйством). Следом нёсся жалобный мат ограбленных водителей, которые только-только успели расставить бутылки на табуретке. Колбасу Псика отдала нам без сопротивления в обмен на тарелку ячневой каши. Колбасу мы обжарили и съели. Мы просили Псику принести нам и бутылку, но бутылку водители, наверное, тщательно берегли. Потом как-то Псика принесла кусок копчёного сала примерно на килограмм, несколько раз приносила откуда-то свежую рыбу. Псика намного лучше нас приспособилась к перестройке.
Мы подозреваем, что последние два года Псика служила где-то ещё. У нас она проводила примерно половину времени. Раза два она приходила чисто вымытая, пахнущая шампунем. Питалась она тоже, в основном, где-то на стороне, но у нас поедала хлеб. Мы надели на Псику ошейник с номером моего рабочего телефона. Никто не позвонил. Псика ошейник снять не пыталась. Мы считает, что она восприняла ошейник как знак отличия и гордилась им.
Вот такой получился в быту вариант сказки Платонова: «Мама, я котейку купил…»
