Кошки спят. В холодные ночи они не гуляют, а сбиваются в одну кучу на кровати в ногах у моей жены, которая, как и положено жене самурая, занимает северные покои – более тёплую, но более тёмную комнату с более низким потолком и с печкой. Мы с компушкой и с единственной полнопушистой кошкой Тюпой занимаем южные покои – комнату с двумя панорамными окнами. Занавески я не задёргиваю: смотри, кто хочет, если хоть кто-нибудь есть. Так нету же никого…
Днём летели журавли. Совсем или просто перелетали на другое место – не знаю. В эту осень я пока не видел пролёта гусей или уток. Из старых советских песен «Летят перелётные птицы» - одна из моих любимых. Хорошие песни писали в СССР. Несколько воинственные и совсем не толерантные, но последнее время жизнь показывает, что так и надо. А «берег турецкий» мне действительно не нужен. Ну, нисколько.
Мой журнал – мой дневник. Теоретически (по определению, то есть) я должен записывать сюда всё, что меня волнует. Я этого, конечно, не делаю. Про интимные вещи я не пишу: на то они и интимные, это понятно. Но я и про политику стараюсь не писать. Разве она меня не волнует? Но стараюсь не писать. Стандартная отговорка – не могу там ничего изменить. Но я пишу о вещах, которые я ещё меньше могу изменить или совсем не могу. Не могу я помешать заморозкам, не могу ускорить отлёт журавлей, не могу запретить опятам расти на высоких сухостоинах так, что до них и не допрыгнешь.
Так вот, пару абзациков о политике.
Меня очень сильно зацепил, огорчил, возмутил, расстроил принятый закон об образовании на Украйне. Не сам закон, нет. Сам закон таков, каким и должен выйти из этого бандеровского гадюшника, другого я не ожидал. Расстроило то, что он так легко прошёл на Украйне, что не нашлось ни единого порядочного и нетрусливого украинца, который бы возмутился публично. Один такой украинец более года назад там ещё был (Бузина, если кто не догадался), но его убили, и тоже никто не возмутился.
О чём это говорит? О том, что Украйна приняла фашистскую форму правления, приняла русофобию как всенародную идеологию. Украинцы не собираются менять свою власть, проводящию примитивный пещерный национализм в сфере культуры: одни радостно хлопают в ладоши, другие ищут, чем поживиться, третьи ждут, пока сторонние силы придут и изменят порядок, а остальным пофиг.
Реакция Европы меня не удивила и не огорчила, от неё я тоже ничего другого не ожидал. Ну, возмутились венгры, фыркнули румыны, молдаване и поляки. Ну и что? Что такое в Европе и те, и другие?! Европейская Европа поморщилась, потихоньку потирая руки, и мягко пожурила бандеровцев: вы бы, мол, посоветовались с венграми и румынами… о русских, конечно, ни слова.
Но ещё меня сильно огорчила вялая реакция России. Произнесли несколько слов для проформы – и всё. России не впервой бросать русских. В 90-х это уже было. Исключение – Крым. Но тут совершенно особый случай. Не потому, что Крым никогда не был действительно украинский. Дело в том, что буквально вот-вот Севастополь должен был быть отдан США под военно-морскую базу. Это был бы конец России. Вот она, причина. А Донбасс? Зачем? Пусть лучше останется язвой на теле Украйны. Глядишь, она и помрёт от язвы. Рационально стали думать в России, не по-русски… Рациональной политикой можно достичь значительных тактических и оперативных успехов, но стратегический успех зависит от наличия «русского духа», который не дружит с рационализмом.
----
